Сетевой первопроходец Николас Негропонте об эволюции технологий в области образования и о замечательном эксперименте в эфиопской деревне

Николас Негропонте (Nicholas Negroponte) давно известен новаторским использованием новых технологий в сфере образования.  В 1966 году он поступил на работу в Массачусетский технологический институт и 19 лет спустя создал там знаменитую "Медийную лабораторию" (MediaLab). Еще через два десятилетия,  покинув эту лабораторию, Николас Негропонте приступил к реализации программы "Каждому ребенку по ноутбуку" (One Laptop per Child, OLPC), подразумевавшей предоставление каждому ребенку ноутбука с невысоким энергопотреблением и стоимостью в 100 долларов, что позволило бы усовершенствовать систему образования в развивающихся странах.

В "Медийной лаборатории" за Николасом Негропонте сохранили небольшой полупустой офис, где он дал интервью американскому журналисту Кевину Мейни (Kevin Maney).

            Вопрос: как родилась программа OLPC?

            Ответ: Все началось 40 лет назад, когда в Массачусетский технологический институт пришел молодой профессор Сеймур Пейперт (Seymour Papert). Он заметил одну простую вещь: составление компьютерных программ есть процесс размышления над тем, чем занимается составляющий программу человек. Если ребенка научить составлять компьютерные программы, он научится логически мыслить о том, что он делает.

            Возьмем, к примеру, отладку компьютерной программы. Если программа написана, но не работает, программист должен посмотреть, почему это происходит, найти ошибку, исправить ее и снова запустить программу. И повторять это все до тех пор, пока программа не заработает. Ребенок, отлаживающий компьютерную программу, выступает, сознательно или подсознательно, в качестве учителя для своего компьютера. Он начинает понимать, как именно учится компьютер и как должен в идеальном случае учиться он сам. Еще в 1970-ые годы мы обнаружили, что дети, умеющие составлять компьютерные программы, допускают гораздо меньше орфографических ошибок, чем их сверстники.

            Представим себе диктант из 10 слов, из которых 8 слов ученики написали правильно, а в двух сделали ошибки. В этом случае внимание обычного ученика сосредоточится на восьми правильных словах, потому что именно из-за них он получает заслуженную "четверку". Ребенок-программист мыслит иначе. Он знает, насколько увлекательным может быть поиск неисправностей, и его внимание сосредотачивается на тех двух словах, где он сделал ошибки. Поэтому юные программисты взахлеб обсуждают те слова, которые помешали им добиться 100-процентного результата. Такие ученики получают удовольствие от обсуждения и исправления ошибок, и неудивительно, что именно они добиваются лучших результатов в учебе.

            В 1980 году шейх Ямани из организации ОПЕК основал центр помощи детям из развивающихся стран. В те годы мы с Сеймуром Пейпертом работали в Пакистане, Сенегале и Колумбии. Пока "Медийная лаборатория" находилась в процессе становления – физического и организационного, – мы работали с детьми из этих трех стран. Оказалось, что дети очень легко осваивают работу на компьютерах и быстро учатся составлению компьютерных программ (в то время мы работали на компьютерах Apple-2). Им не нужны были ни инструкции, ни посторонняя поддержка. Прошло 20 лет, в течение которых "Медийная лаборатория" тратила  четверть своего времени на работу с детьми и учебными программами. Потом лабораторию возглавил новый директор, и я решил заняться чем-нибудь другим. Тогда-то и родилась программа "Каждому ребенку по ноутбуку" (поначалу ее называли "Ноутбук за 100 долларов"). Дело в том, что за те самые 20 лет ситуация коренным образом изменилась. Дети больше не  занимались компьютерным программированием, его перестали преподавать даже в самых лучших школах.

            Microsoft и другие компании стали сами писать программы для детей. В результате дети превратились в обычных "юзеров". Вместе с тем стала превалировать точка зрения о том, что проверять уровень образования у детей нужно с помощью тестирования. Но тестирование не выявляет уровень образованности, оно лишь показывает, насколько хорошо ребенок ответил на те или иные вопросы. Поэтому смысл  нашей программы "Каждому ребенку по ноутбуку" состоял в том, чтобы научить детей создавать реальные вещи (в нашем случае – компьютерные программы), а не просто поглощать информацию, которую кто-то вбивает им в  головы.

            Вопрос: значит, ваша программа была нацелена не столько на предоставление детям нового аппаратных устройств, сколько на развитие навыков программирования?

            Ответ: нет, не только. Мы преследовали сразу несколько целей, и некоторые из них не были очевидными. С помощью этой программы дети должны были получить много полезного, хотя навыки программирования действительно были ключевыми. Уругвай, первая страна, где эта программа была реализована, принял закон, сделавший программирование обязательным предметом в школах, и это здОрово! Дело-то ведь не в том, что дети смогут работать программистами.  Главное – они научатся думать о том, что делают.

            Вопрос: в то же время вы предпринимали огромные усилия по  минимизации стоимости ноутбуков...

            Ответ: да, и нам удалось разорвать заколдованный круг. Ведь как обстояло дело раньше? Стоило компании Intel создать новый, более мощный процессор, как Microsoft тут же находила способы для того, чтобы загрузить эти новые мощности. В результате мы получали все более мощные процессоры и все более громоздкие операционные системы. Компьютеры становились все более сложными, но их цена оставалась на одном и том же уровне – около 1 000 долларов за ноутбук. Но если бы удалось упростить хотя бы один из этих двух факторов (аппаратный или программный), цена на ноутбуки пошла бы вниз и в теории могла бы опуститься до 100 долларов.

            Кто-то должен был разорвать порочный круг, хотя с коммерческой точки зрения это не имело никакого смысла. Любой предприниматель придет в ужас, если цена на его продукцию каждые полтора года будет падать на 50 процентов.  Поэтому компании постоянно начиняют компьютерную технику новыми функциями, чтобы удерживать цены на прежнем уровне. Именно так до недавнего времени поступала вся компьютерная отрасль.

            Тем не менее нам удалось выйти на уровень 100 долларов, по крайней мере в ценах 2005 года. Для этого нужно было побудить людей мыслить немного  по-другому. В результате изменилась вся наша отрасль, хотя это и не было нашей главной целью.

            Вопрос: как обстоят дела с доступностью сетей и энергии в развивающихся странах?

            Ответ: ситуация постоянно улучшается благодаря расширению зон покрытия сотовой связи. В разных странах ситуация разная, но во многих местах уже можно поставить на вышку сотового оператора антенну Wi-Fi. Поэтому сетевые соединения становятся все более доступными. В некоторых странах – в том же Уругвае – каждый ребенок теперь имеет доступ в Интернет в школе и практически каждый – у себя дома. Телефонные компании принадлежат правительству, которое с помощью законодательных мер поощряет подключение детей к сети. В Эфиопии, где сетевая инфраструктура развита крайне слабо, любой, у кого есть деньги на покупку спутниковой антенны, может получить доступ в Интернет и затем предоставить его всем односельчанам. Еще одна извечная проблема – доступность электроэнергии. Отсутствие сети переменного тока – лишь часть проблемы. Другая ее часть – слишком короткий срок работы от батареек, причем повышением емкости батареек проблему не решить. Нужно сокращать энергопотребление, доводя его до минимума с тем, чтобы потребляемая мощность вычислительного устройства не превышала 10 ватт, а в идеале – 5 ватт. На этом уровне открываются новые возможности для использования нетрадиционных источников энергии, например, сравнительно небольших солнечных батарей.

            Вопрос: в развивающемся мире появляется огромное количество новых устройств, особенно, сотовых телефонов. Оказывают ли они какое-то влияние на сферу образования, и похоже ли это влияние на то, чего вы стремились добиться с помощью своей программы?

            Ответ: распространение сотовых телефонов очень нам помогает. Дело даже не в сотовых телефонах, а в распространении сетевых соединений. По моим прогнозам, в ближайшие пять лет мы увидим куда более значительные перемены, связанные с распространением планшетных компьютеров. Однако и сотовые телефоны помогают образованию, развивая практические навыки обращения с современной техникой: чтобы получить желаемый результат, пользователи должны вводить в телефон слова и цифры без ошибок и вариаций.

            Вопрос:а чем вы заняты в настоящее время?

            Ответ: я передал управление программой "Каждому ребенку по ноутбуку" другим людям. У нее есть совет директоров, в который я не вхожу. А сам я два года назад приступил к реализации нового проекта. Речь не идет о  многомиллиардном проекте, это просто небольшой эксперимент. Я хочу узнать, могут ли дети научиться читать сами, то есть без помощи школы и грамотных взрослых. Зачем это нужно? Если ребенок может сам научиться читать, значит, он может сам читать, чтобы учиться. Но у нашего эксперимента есть и более фундаментальные научные цели. Эволюция головного мозга в течение миллиона лет вывела его на уровень, когда человек может сам научиться ходить и говорить в любой среде. Если пятилетнего ребенка из любой страны привезти в Париж, он примерно за восемь месяцев научится отлично говорить по-французски.

            Чтение – гораздо более молодой навык, ему всего 3 500-4 000 лет. Для мозга он не является столь же естественным, как устное общение. Чтение явно отличается от устной речи, но в чем именно состоит различие?.. Мы выбрали две эфиопские деревни, где нет ни одного грамотного человека, ни одной газеты или книги, ни одной этикетки, ни одного дорожного знака. Нет там и электричества, вообще ничего нет. Мы оставили на обочине дороги планшетные компьютеры, по одному на каждого ребенка, живущего в этой деревне. И все: ни учителей, ни каких-либо инструкций. Единственное, что мы сделали, это привезли в деревню солнечную батарею, научив одного взрослого местного жителя выносить ее на свет и заряжать автомобильный аккумулятор. Этим мы и ограничились.

Планшеты же были непростые: они записывали все, что с ними делают пользователи. Так мы узнали, что в одной из деревень первый планшет был включен через две с половиной минуты – без инструкций и без малейшей помощи со стороны взрослых! Через пять дней каждый местный ребенок в среднем открывал по 50(!) приложений в день. Через две недели дети научились простейшим песенкам, а через шесть месяцев взломали операционную систему Android... Честное слово! Без взрослых, без грамотных людей и без малейшей помощи!

С нами работала преподавательница университета Tufts Марианна Вулф (Maryanne Wolf). Недавно она снова побывала в этой эфиопской деревне и обнаружила, что дети, по ее словам, вышли на уровень, "непосредственно предшествующий чтению". Они добились таких успехов, что мы решили организовать международный конкурс грамотности XPrize. Конкурс уже объявлен, но пока еще не начался. Как председатель оргкомитета конкурса я сделаю все возможное для его скорейшего проведения.

© Cisco, 2013
© Издание 12NEWS (ИП Маринин А.Л.), 2013